Under the water I wait.
Весьма сложный день.
Теперь можно углубиться в пучину спектроскопии. Не понимаю, зачем два похожих предмета нельзя объединить в один. В физ.методах мы изучаем спектроскопию, но нет, нужен ещё отдельный предмет спектроскопии и вести её будет какой-нибудь деспотичный препод. Та же фигня и с ещё двумя похожими предметами. Так и хочется зайти в деканат и спросить: нахуя?
С расписанием отдельная песня. Казалось, удивить уже ничто не может. Ага. Восемь пар в субботу у первой подгруппы. Восемь. В субботу. У нашей подгруппы пять, но это тоже не вдохновляет. Сумасшедшее расписание, с ним надо что-то делать, потому что возмущаемся не только мы, но и преподы.
В общем,унитленовер себе не изменяет. Я тоже не изменяю и уже начал отрываться.
Первый шаг сделать было сложно. Даже не шаг, а простое передвигание одной ноги вперед. Быть честным с собой. Быть честным с другими.
До шага ещё далеко.
Он туда не вернется. Никогда не вернется. И я не стану его заменять. Катсана больше нет. Есть только я.
Этот день особенный для меня. Сначала я сказал Такачиби о своем решении, мы снова поболтали. Потом я приехал с учебы разбитый. Но если не сегодня, если не сейчас, то смогу ли я собрать в кулак решимость, чтобы честно и прямо сказать то, что должен? Потому что должен. Себе. И не иначе.
Теперь можно углубиться в пучину спектроскопии. Не понимаю, зачем два похожих предмета нельзя объединить в один. В физ.методах мы изучаем спектроскопию, но нет, нужен ещё отдельный предмет спектроскопии и вести её будет какой-нибудь деспотичный препод. Та же фигня и с ещё двумя похожими предметами. Так и хочется зайти в деканат и спросить: нахуя?
С расписанием отдельная песня. Казалось, удивить уже ничто не может. Ага. Восемь пар в субботу у первой подгруппы. Восемь. В субботу. У нашей подгруппы пять, но это тоже не вдохновляет. Сумасшедшее расписание, с ним надо что-то делать, потому что возмущаемся не только мы, но и преподы.
В общем,
Первый шаг сделать было сложно. Даже не шаг, а простое передвигание одной ноги вперед. Быть честным с собой. Быть честным с другими.
До шага ещё далеко.
Он туда не вернется. Никогда не вернется. И я не стану его заменять. Катсана больше нет. Есть только я.
Этот день особенный для меня. Сначала я сказал Такачиби о своем решении, мы снова поболтали. Потом я приехал с учебы разбитый. Но если не сегодня, если не сейчас, то смогу ли я собрать в кулак решимость, чтобы честно и прямо сказать то, что должен? Потому что должен. Себе. И не иначе.